Якутский Болливуд...
В любой непонятной ситуации снимай кино
Якутск называют новым Болливудом и третьей киностолицей России. Некоторые смеются над якутским кино, некоторые им всерьез восхищаются, но большинство просто не знает, что где-то на краю земли в зоне вечной мерзлоты уже больше двадцати лет идет непрерывный съемочный процесс. Здесь ежегодно снимают фильмы на якутском языке, которые собирают полные залы и многократно окупаются в прокате.
©
Творческая группа DETSAT запускает геликоптер. Так в Якутии еще не снимали
Корреспондент «РР» отправился в Якутск, чтобы понять, может ли региональное кино одновременно быть народным промыслом, успешным бизнесом и точкой сборки идентичности немногочисленного, но исключительно самоотверженного народа.
Окраина Якутска. Два толстых мужичка в комбинезонах чинят крышу гаража. Жара невыносимая: воздух плавится, как шоколадка. Взмокшие красношеие работники отирают пот с лица. Неожиданно над их головами пролетает геликоптер — радиоуправляемый вертолет на нескольких пропеллерах с камерой, установленной по центру. Мужики провожают геликоптер томным взглядом, переглядываются и продолжают чинить крышу. За геликоптером шумно бегут человек десять и кричат что-то на якутском. Мужики провожают бегунов еще более томным взглядом и снова продолжают чинить крышу.
Наверняка чужак посчитал бы, что увиденное — последствия вполне ожидаемого в тридцатипятиградусную жару солнечного удара. Но местные уже привыкли к съемочному процессу, они знают, что в России кино снимают в трех местах: Москве, Питере и Якутске. В этом далеком от столиц городе концентрация режиссеров, продюсеров и актеров предельно высока, и даже усталые мужики на крыше гаража вполне могли оказаться местными Спилбергом и Лукасом.
Якутские основы
На крыльце единственной в Якутии киностудии, имеющей государственную поддержку, — «Сахафильм» стоит Никита Аржаков, главный режиссер. Он ведет меня по скромным коридорам. Со стен мечтательно смотрят в пустоту советские актеры. Никиту Аржакова по статусу и значению для якутского кинематографа сравнивают с его коллегой и тезкой — Никитой Михалковым. За время разговора имя усатого режиссера всплывало неоднократно, а дух его словно бы кружил по кабинету.
___
Режиссер Никита Аржаков готовится снять главный фильм своей жизни, в котором расскажет всему миру о якутской душе
Аржаков рассказывает, что, по его мнению, стало причиной кинематографического якутского чуда:
— Это явление, наверное, нужно связывать с тем, что в СССР у союзных республик были свои киностудии. А автономным республикам не полагалось. Но при этом якутский театр с советских времен был достаточно профессиональный и известный. И после распада СССР по инициативе первого нашего профессионального кинорежиссера Алексея Романова была основана национальная кинокомпания «Сахафильм». Она должна была заполнить пробел. Сейчас есть частные студии, есть госкомпания … — задумчиво подытоживает Никита.
Аржаков, как настоящий человек Востока, скромен и немногословен. На самом деле его фильмы были в программах российских и международных фестивалей и получали положительные отзывы и призы. Обошлось без «Оскара», но тем не менее.
Никита Аржаков уже 22 года работает режиссером на «Сахафильме». Театральный артист, в 1992 году он решил попробовать себя в кино, и затянуло. Сейчас Аржаков готовится к финальному рывку — в 2015-м он собирается снять главный фильм своей жизни:
— С ним мы должны выйти в мир. Это будет фильм по роману нашего народного писателя Василия Далана «Тыгын Дархан» о первом якутском царе, еще до прихода русских. Там будет вся наша философия, культура, обычаи.
Бюджет нового фильма сопоставим со средним российским, то есть от пяти до десяти миллионов долларов. В истории якутского кино это второй столь дорогой опыт. Первый принадлежит министру культуры и духовного просвещения Якутии Андрею Борисову, который в 2009 году выпустил на экраны фильм «Тайна Чингис Хаана», срежиссированный им самим. Фильм стоил порядка десяти миллионов долларов — о таких суммах якутские киношники не отваживаются даже мечтать. О «Тайне Чингис Хаана» говорили, что фильм не отбился в прокате, но многих вдохновил на съемки серьезных полнометражных картин.
Бюджеты якутских фильмов, снятых не на «Сахафильме», измеряются совсем другими суммами. 700 тысяч рублей, 300 тысяч, даже 60 тысяч рублей. Но это одновременно и проблема: к малобюджетным картинам относятся заведомо несерьезно, все знают, что даже самое профессиональное на вид местное кино сделано буквально на коленке за бюджет одного съемочного дня (а то и одной минуты) голливудских небожителей.
Якутские герои
Джеки Чан поливает огурцы, Брюс Ли доит корову, а Саб-Зиро из Mortal Kombat можно случайно встретить в амбаре с сеном. Действие происходит в далеком якутском улусе. Фанаты боевиков перевоплощаются в своих кумиров и начинают сражаться за звание чемпиона. Если коротко, то фильм «Герои. Битва за кубок» об этом.
Передо мной сидит простой парень Вася Булатов. Он один из создателей «Героев». Вася рассказывает, что в этот фильм он с другом вложил 100 тысяч рублей (большая часть этих денег пошла не на съемочный процесс, а на рекламу). Фильм показывали во всех трех городских кинотеатрах, продлевали в прокате, выпускали на DVD — в общем, делали все, что полагается в таких случаях. В итоге «Герои» собрали 5 миллионов рублей.
___
Василий Булатов планирует новый ситком-проект: он снимет «Друзей» по-якутски
История картины — это воплощение идеи народного кино из ниоткуда. Школьник Вася вырос на фильмах Джеки Чана и Жан-Клода Ван Дамма, любил подраться в школе, а потом взял в руки камеру и начал снимать, как дерутся другие, — так и стал режиссером.
— Я с девятого класса снимаю любительские фильмы, — рассказывает Вася.
Сейчас ему двадцать шесть и из далекого северного поселка Депутатского у моря Лаптевых он перебрался в Якутск.
— У друга камера была. Нам ее не разрешали брать, но мы все равно воровали, снимали что-то, а потом стирали и клали на место. Мы снимали в основном короткометражки. А потом как-то раз решили снять длинный фильм — слова «полнометражный» мы тогда еще не знали — и показать его в клубе за деньги. В итоге весь поселок пришел. Мы подумали: «Ни фига себе это работает». Это был сорокаминутный фильм на бандитскую тему, ставили массовые драки — в них вся школа снималась.
Однажды в поселок Депутатский приехал режиссер и преподаватель Сергей Зверев — он снимал документальный фильм. Зверев заметил Васю и предложил ему учиться в его мастерской в Якутске.
Фильм «Герои» получился почти так же случайно, как и приглашение учиться у известного режиссера:
— Мы просто снимали ролик-постановку классической азиатской драки, пытались повторить Джеки Чана. Сняли, выложили в интернет, и всем так понравилось, что решили сделать полнометражный фильм. Мы работали с другом: я занимался постановкой фильма, он организацией. И вот привел он циркачей ко мне домой. Поговорили о сценарии — тогда это было несколько пунктиков на одной странице. И решили снимать.
— А чем платить циркачам?
— О деньгах разговора не было. Лето, все в отпусках. Мы им предложили поучаствовать в проекте: поехать в поселок, отдохнуть, посниматься. Договорились, что, если удастся что-нибудь заработать, заплатим им немного, тысяч по десять — двадцать.
Примерно так же дело обстояло и со съемочным процессом. Снимать кино отправились в обычный якутский улус:
— Вся деревня была в шоке — у нас снимают кино! Магазины помогали, когда не хватало актеров на роль байкеров, мы позвали ребятишек местных. Они себе даже костюмы сами шили, заклепки на куртки делали. Мы были очень удивлены, что они так серьезно ко всему отнеслись. Кормили нас в школьной столовой…
— Бесплатно, что ли?!
— Ну да, мы договорились. Для деревни было очень важно, что вот это кино, которое покажут по всей Якутии, сняли у них — патриотизм, наверное. Когда мы из этой деревни уехали снимать в другую, на нас рассердились даже, не хотели отпускать — мы почти сбежали.
В итоге «Герои» стали настоящим якутским хитом. Можно по-разному относиться к его художественным достоинствам и недостаткам — кто-то скажет, что это постмодернистский трэш якутско-американского разлива, любители азиатских файтинговых фильмов наверняка отметят неплохой уровень драк, найдутся и настоящие фанаты «Героев».
Но за кадрами веселого якутского мордобития скрыта настоящая драма: Вася рассказывает, что он занимался и съемкой, и постановкой, и режиссурой, но под конец его просто выкинули из проекта.
— Когда я фильм отснял уже и почти собрал, мне сказали, что больше я над ним работать не буду. Мы начинали как друзья, но когда в процессе поняли, что на этом можно деньги нормальные заработать… — Вася многозначительно не договаривает, — сказали: «Прости, мы больше не можем вместе работать». Я не понял, почему мне так сказали.
Вася объясняет, что оспаривать ничего не хотел. Никаких контрактов не было, все держалось на дружеских договоренностях, организацией и общением с прокатчиками занимался друг. В общем, гуляй, Вася.
— Меня еще из титров хотели удалить, — уже совсем хтонически смеется Вася. В итоге в титрах его оставили и даже дали 100 тысяч рублей. Из двух с половиной миллионов чистой прибыли. Позднее друг снял продолжение. Вася говорит, что фильм не удался.
— Самое обидное — это не деньги, — умиротворенно говорит Вася. — После четырех-пяти совместных проектов мы бы вместе реально смогли подняться. Он организатор хороший, а я могу сделать фильм.
После расставания с другом Вася попробовал снять свое кино. Получился «Якутск 2053» — деньги пришлось взять в кредит, но бюджет не отбился. Неудачная рекламная кампания и «Железный человек — 3» в соседнем зале сделали свое дело. Да и кино было на русском языке. В общем, косяк на косяке. Теперь Вася собирается снимать ситком наподобие «Друзей».
Якутские ужасы
Шаманизм и богатая мифология — это культурный пласт, на котором по сей день строится мировоззрение многих якутов. Возможно, поэтому одним из самых популярных жанров местного кино стал хоррор. «Наахара», «Харана хос», «Паранормальный Якутск» — все это до смешного малобюджетные фильмы. Но эти ужастики за 20 тысяч рублей показывали в кинотеатрах, и они были жутко популярны.
Молодые люди отправляются в какую-то глушь в поисках приключений, не могут выбраться из леса, встречают адских монстров и погибают. Кажется, этот фильм снимали сотни раз. Но если добавить, что молодые люди отправились в заброшенный улус на раздолбанном уазике по несуществующей дороге, от которой у Гоголя случился бы припадок, и встретили злых духов из местного фольклора, фильм пройдет на ура.
Мы с Костей Тимофеевым сидим в блинной под русский лубок и смотрим первые его работы. Он ценитель азиатского хоррора и сам снимал ужасы, основанные на якутских быличках и поверьях.
___
Константин Тимофеев — автор самого популярного якутского хоррора. Он перепугал весь город своим «Паранормальным Якутском»
— Есть такая вера у якутов (ударение все местные делают на последний слог. — «РР»), что когда Иисус в Крещение заходит в воду, все черти — сюплюкюны из воды выходят в срединный мир. В это время можно гадать. И вот если в ночь выйдешь, накрывшись одеялом, сядешь у проруби, то сюплюкюны тебя по башке ударят, и если стерпишь боль, они тебе будущее расскажут, — объясняет происходящее на экране Костя, — а если не стерпишь, то душу твою заберут.
Со временем интересы Кости изменились, и от забавных короткометражных страшилок он отошел.
— Когда я посмотрел «Терминатор-2» — это был 1996 год, в то время я понимал, как делаются советские спецэффекты, а вот с морфингом лицом к лицу встретился впервые, — у меня был взрыв мозга. Как они все это делают?
Костя рассказывает, что узнал о существовании компьютерной графики и отправился в Санкт-Петербург учиться делать спецэффекты. Но потом заинтересовался анимацией и стал рисовать мультфильмы. После шести лет в Питере вернулся в Якутск и спродюсировал (и частично снял) знаменитый у местных ужастик «Паранормальный Якутск» — мокьюментари под «Ведьму из Блэр» и «Паранормальное явление» без особых изысков.
Костя рассказывает, что одно время такие фильмы были мегапопулярны, их снимали все. И его «Паранормальный Якутск» стал настоящим событием.
— Как-то пришла ко мне девушка и говорит: «Продай мне какую-нибудь свою неизвестную работу». Ей нужно было диплом защитить. Мы договорились на 60 тысяч. Она пообещала эти деньги отдать, и я решил снять кино на свои — у меня тогда как раз были. Мы договорились, и она пропала…
Но Костя уже вошел в азарт и, несмотря на пропажу заказчицы, продолжил работу. В итоге фильм собрал в прокате два миллиона. То есть миллион чистой прибыли. И это был последний крупный его проект.
— А почему ты не продолжил снимать? Это ведь отличный бизнес. Сделать из 60 тысяч миллион — почти как из воды вино!
— Я считаю, что желание снимать кино — это психическая болезнь, — полусерьезно, полушутя говорит Костя. — И человек не может вылечиться. Это как сексом заняться: вот вышло все, на пару дней успокоился, а потом опять начинается, мысли всякие в голову лезут, идеи для сюжета.
Костя говорит только за себя, но, кажется, он прав: шквал любительского кино в Якутии вполне можно было бы объяснить массовым психическим заболеванием.
Пока удается сдерживаться: в Якутии в избытке не только кино, но и музыканты — Костя снимает им клипы и рисует мультики по мотивам сказок.
— Бюджета нет для нормального кино. А вот такое делать уже не хочется, — не без грусти говорит он.
Якутский бизнес
Со школы известно, что Якутия — это алмазы, золото и нефть. Но за последние несколько лет кинопрокатчики поняли, что на местных фильмах тоже можно сделать неплохой бизнес.
Георгий Николаев работает в кинотеатре «Лена». Он занимается репертуаром, рекламой и контактирует с местными кинематографистами. В Якутске говорят, что, если Гоша фильм берет, значит, фильм хороший — окупится.
___
Георгий Николаев отбирает якутское кино для показа в кинотеатре «Лена»
— У нас всего один зал, поэтому приходится очень сложно. Но мы стараемся брать Озона, Вуди Аллена — его у нас очень любят. Когда появляется якутский фильм, мы заранее изучаем, что это за кино, каков рекламный бюджет. Если мы верим в проект, мы закладываем какие-то свои деньги на рекламу и раскрутку. Я люблю, когда местные ребята приносят фильмы еще на стадии сценария…
— Вмешиваешься?
— Нет! Это же творческий проект. Просто мы следим за ними, делаем местную рекламу и готовим зрителя. Первые фильмы мы брали осторожно, на один сеанс, а потом народ повалил!
— А почему?
— Начнем с того, что у нас в городе вообще очень любят кино. Но когда закончились «Дозоры», «Гамбит» отстрелял, мы начали смотреть, когда у нас спад, — в сентябре, октябре, январе. И решили в это время экспериментировать и ставить местные фильмы. И так хорошо пошло! В том году у нас было сразу три проекта подряд, по одному на каждый месяц осени. Там такие сборы были! Вся Россия плакала, что нет сборов, а у нас касса была.
Якутское кино удачно вписалось в бизнес-модель местных кинотеатров. Прокатчики охотно брали фильмы режиссеров-любителей, потому что люди шли, просто чтобы увидеть окружающую реальность на большом экране. Но времена изменились: Гоша говорит, что планка постоянно поднимается, у зрителя растут аппетиты, но пока местные киношники не превратились в небожителей и не забронзовели.
— Ну вот новичок, парень из улуса, снял кино и пришел к тебе… — говорю я.
— Можем взять. Пожалуйста. Главное, чтобы прокатное удостоверение было и все нормально.
— А какие фильмы лучше идут?
— У нас люди очень любят кино, основанное на реальных событиях. Все устали от спецэффектов, монстров и суперлюдей. Все хотят простых человеческих историй.
— Ты отсмотрел много местного кино. Кто главный якутский киногерой?
— Наверное, это фантазер, оптимист, практически человек с улицы.
— У вас минус пятьдесят зимой, плюс сорок летом, паводки, наводнения. Откуда оптимизм?
— Не знаю. У нас природа рядом, еда натуральная… — Гоша пытается подобрать слова, но я понимаю, что он имеет в виду какой-то особый подход к реальности, когда ты просто радуешься данности и плывешь по течению, даже если все вокруг испытывает тебя на прочность.
Якутский экстрим
— Это я охотился в Монголии, Бурятии и Якутии, а это в Техасе, — Степан Бурнашев достает стопку DVD-дисков. В качестве хобби он снимает охоту. Художественным кино он занимается серьезно, но много денег на нем заработать не получается. Так что если охота — это просто хобби Степана, то большое кино — это очень дорогое хобби Степана. По большому счету у всех якутских режиссеров кино — это такое мегахобби, которое сов- сем не обязательно должно приносить золотые горы. Но желательно.
___
Режиссер Степан Бурнашев рассказывает, как ему удалось снять кино в -56 градусов и остаться в живых
Первая работа Степана — романтическая комедия — была снята за копейки, сейчас он ее стесняется и понимает, что 700 тысяч — это минимум для нормального фильма. Обычно в прокате он зарабатывает немногим больше.
— Меня кормит жена, — говорит Степан. По его мимике сложно сказать, насколько он серьезен. А потом мрачно добавляет: — Шучу. Жена меня понимает, и я очень благодарен — терпит меня.
Степан учился на инженера-технолога в Смоленске, потом перевелся в Якутск и закончил на информатика-экономиста, но профильную работу не нашел. Пришлось стать режиссером. За съемками свадеб и корпоративов последовали маленькие ролики, за роликами — серьезное кино. Сегодня Степана считают одним из самых перспективных якутских режиссеров.
Как и все местные кинодеятели, Степан страдает от того, что не хватает оборудования и денег. Но это заставляет находить нестандартные решения.
— На съемках фильма «Кута» у нас был минимум обо-рудования. Снимать приходилось с капота уазика, а он гремит сильно — как звук снять? Я посадил актеров и звукача внутрь, оператора на капот, а сам толкаю машину. Потом звук наложили, получилось очень реалистично.
Своим главным творческим принципом Степан считает как раз реалистичность. Казалось бы, в этом нет ничего нового или особенного, но снять реалистично в условиях якутского климата подчас целый подвиг.
— Я не стараюсь стать вторым Дэвидом Финчером — просто хочу снимать реалистичное кино, чтобы в фильмах были настоящие люди, с улицы. Мне интересно, как меняется человек в тех или иных обстоятельствах, в экстремальных условиях.
Каждый фильм Степана — это авантюра.
— Фильм «Беглый» был очень рискованной затеей, — говорит Степан. — Мы снимали в моем родном районе. Один день у нас было минус тридцать восемь градусов — это было еще тепло, а потом стабильно минус сорок — пятьдесят, самый холодный день был минус пятьдесят шесть градусов.
Жена Степана сшила специальный теплый чехол для камеры, актерам нравилось ходить в гриме, потому что так теплее, бутафорскую кровь приходилось отогревать: она стыла, не доходя до бутафорских жил. В общем, полный хардкор. Возможно, Степан — первый режиссер, снявший кино в минус пятьдесят шесть. На вопрос, почему нельзя было сделать это в марте, когда немного теплее, Степан очень серьезно отвечает, что это будет нереалистично: солнце на неправильной высоте, иней на лицах актеров не образуется, снег на деревьях лежит уже не по-зимнему. Местные сразу распознают обман!
Якутский Цой
Марианна Скрыбыкина — пожалуй, один из самых успешных продюсеров в Якутске. Ее фильм «Айыы Уола» — пока что самый масштабный и прибыльный из независимых проектов, если верить прокатчикам. Фильм посвящен молодому якутскому певцу. Его музыка напоминает «Ласковый май», а трагическая история — судьбу Виктора Цоя.
— Когда я жила за границей, от тоски по родине я слушала якутские песни, в том числе и Айыы Уолу, — говорит Марианна. — И я подумала: а почему бы не снять о нем фильм? Это был культовый герой, правда, на долгое время забытый. Он сделал очень многое для якутской эстрады. Саша (настоящее имя исполнителя. — «РР») сочинял искренние песни. Слова были не очень глубокие, но голос, душа… Он знал, что неизлечимо болен, но продолжал петь и умер в двадцать лет. Я считаю, что это герой нашего времени, достойный восхищения.
— А о чем он пел?
— Про мать, про природу Якутии, про девушку — о чем может петь парень, который хочет жить? Скоро ему поставят памятник, — с ноткой гордости говорит Марианна. — На какое-то время о нем позабыли, но теперь его песни целыми днями крутят на радио, ребята в центре даже поют на улице, я сама слышала.
Якутский пантеизм
Мишу Лукачевского в Якутске считают главным по артхаусу, его любят московские критики и приглашают на фестивали. Сам он относится к такой славе с сомнением.
___
Михаил Лукачевский — самый загадочный якутский режиссер. Говорят, что он снимает артхаус, но Лукачевский не признается
— Картин у меня мало, я молодой и особо неизвестен, даже здесь. Потому что стараюсь снимать фильмы… Такие, непопсовые… Кино бывает понятным и непонятным, но что главное в искусстве? — задумчиво говорит Миша.
— …?
— Чтобы было интересно. И снимать, и смотреть. Я не пытаюсь сделать артхаус, а просто стараюсь сделать интересно. Просто наблюдаю, бываю в очень многих местах, стараюсь путешествовать по Якутии. Сейчас мы в центральной части — тут один менталитет, интонация, на севере же совсем другие люди, характеры и правила жизни. На севере тундра, горы, олени — ни цивилизации, ни асфальта, всю зиму у них бури. От этого люди становятся какими-то другими, сдержанными, мало говорят и много думают… Как это сказать? Давно не говорил по-русски, — смеется Миша.
— В смысле?
— Ну, не с кем было на русском поговорить.
В Якутии примерно поровну русского населения и коренного. От этого и двуязычие: остановки объявляют на русском и якутском, с меню и названиями ресторанов та же история. А если пройтись по центру города, от языковой полифонии может закружиться голова.
— Все-таки у нас не мегаполис, мы ближе к природе. Знаешь, какие у нас холода? Сейчас два района на воду пошли. Все зависит не от денег, не от камней или интернета, а от природы. Сегодня тридцать градусов, зимой минус шестьдесят. Мы больше верим природе, обращаемся к ней. Когда едем куда-нибудь далеко, мы кормим оладьями дорогу, реку — разные есть традиции. И это работает. Если что-то не получается, я иду разговаривать с рекой, прошу ее о чем-то. Мне кажется, бог — это не какой-то человек, это земля, природа, которая нас кормит. Благодаря этому, наверное, мы и не потеряли язык… — звонит телефон, и Миша моментально переключается на якутский.
— Национальное кино создает какой-то миф, — после длинной паузы вступаю я. — Вот французское (я имею в виду массовое искусство вроде комедий с Пьером Ришаром и Луи де Фюнесом) сообщает нам, что француз — это эксцентричный открытый человек, дамский угодник с неплохим чувством юмора. Или вот если верить американскому кино, то техасцы — это суровые такие ребята в шляпах, которым палец в рот не клади, а то они его отстрелят и на кактус наколют. А какой миф создает якутское кино?
— Вот его мы и должны создать… — глубокомысленно отвечает Миша.
Якутские завоеватели
Лето в Якутии не менее мучительное, чем зима. Солнце просто испепеляет. На окраине Якутска двое мужиков чинят крышу гаража и лениво рассматривают измученную съемочную группу, которая обливается водой и в перерывах между съемками расползается по островкам тени. Съемки ведет творческое объединение DETSAT — это самая успешная якутская киностудия, которая занимается в основном производством комедий. Рабочее название фильма — taptal.ru. Продюсер Степан Порядин переводит.
— Таптал — значит «любовь». Получается «Любовь.ру». Да, в процессе мы узнали, что есть уже такой российский фильм, поэтому название, наверное, поменяем.
На съемочной площадке главный — Роман Дорофеев. Сегодня вечером он играет в театре, а в первой половине дня режиссирует. Актеры работают по схожей схеме: летом они уходят в отпуск и снимаются в кино, зимой возвращаются на театральные подмостки.
Роман объясняет что-то на якутском, актеры внимательно слушают. Неожиданно в потоке якутской речи я слышу «вышел зайчик погулять». Кто-то в группе говорит, что актеры должны произнести в уме эту фразу и только потом бросаться в кинематографическую погоню.
На мгновение съемочная группа собирается у геликоптера — оператор приобрел его совсем недавно. Еще пару лет назад, когда кино снимали на маленькую ручную камеру, вряд ли можно было представить, что скоро над Якутском полетит такая махина. Геликоптер с маленькими пропеллерами и камерой в центре взмывает и проносится мимо мужиков, которые стоически продолжают чинить гараж.
Много дублей подряд актеры гоняются друг за другом, режиссер Роман показывает, как нужно правильно терять тапку и замахиваться булыжником на преследователей.
Пока Рома и команда упражняются в беге и художественной потере обуви, Степан объясняет, чем якутские комедии отличаются от всех остальных.
— Наш юмор строится на интонациях, у нас мало активных комедийных действий. В основном все на словах — у нас очень большой словарный запас.
— Получается, ваши комедии сложно будет адаптировать, например, для российского зрителя, чтобы запустить в широкий прокат?
— Можно использовать такой продюсерский ход: приглашаем известного российского актера и делаем совместный продукт. Или оператора приглашаем из Москвы, режиссера, а снимаем здесь. В Якутии дешевле снимать и арендовать аппаратуру, в Москве цветокоррекция и звук, — деловито рассуждает Степан. — Или приглашаем российского актера, казахского и якутского, чтобы показывать там и там.
— Но ведь тогда придется снимать на русском, жертвуя колоритом и якутским языком?
— Ну, или сценарист хороший нужен, — смеется Степан.
— Просто нужно ребят отправить учиться, — включается Рома, — нужны новые креативные люди, которые смогут передать якутский колорит так, чтобы все поняли. Мы туда и стремимся. Москва не сразу строилась.
— Вы еще о нас услышите! — с интонацией счастливого завоевателя кричит Степан.
Текст и фото: Владислав Моисеев
«Русский репортёр», 25 июля 2014 года
Источник Развернуть
