
«От создателей «Горько!» — значится на постере фильма «Выпускной», большого кинодебюта бывшего журналиста Всеволода Бродского. Такая реклама сейчас, всего год спустя после
Фильм Крыжовникова открыл какую-то сокровенную дверь в сознании публики, легализовав самое постыдное — и заодно позволив над этим смеяться или этим гордиться, тут уж кому что. Достижение такого уровня откровенности и экранной правды в сочетании с бесшабашным юмором многих шокировало. «Горько!» в чисто русском духе совмещал трогательное с отвратительным, а ужасное — с самым родным. И патентовал жанр «фильма-праздника», ритуального действа, где сюжет отступает перед чистой алкогольной эйфорией единения — превращения ряда фрустрированных индивидуумов в общность, которую с некоторой опаской даже можно назвать народом.
«Выпускной» идет дальше, беря за основу интриги выпускной вечер в среднестатистической провинциальной (снималось кино в Нижнем Новгороде) школе. Итак, материал — символическая инициация во взрослую жизнь. С отечественной спецификой, но универсальной подоплекой. Если «Горько!» было нашим «Мальчишником в Вегасе», то «Выпускной» — наш «Американский пирог». Там свадьба, здесь — потеря девственности. В этом сложно не увидеть метафоры: стерильные новорусские комедии с их навязчивой «добротой» наконец-то лишились невинности, посмев рассмотреть неприглядные стороны нашей реальности и достаточно злобно посмеяться над ними. Ну не может и не должен юмор быть исключительно добрым.
Их же младший кореш (в его роли талантливый Сергей Походаев, которого мы вот-вот увидим в совсем другой роли в
В эту картину, вместе с неформальной и сленговой лексикой проникла глумливая интонация, позволяющая отменить привычные табу. Нормальная позиция для любого тинейджера. «Выпускной» проходится по коррупции: мордатые чиновники из числа отцов соорудили себе особняки на госсредства, выделенные для строительства мостов через Волгу, а теперь размышляют, не взяться ли за новые мосты — уже вдоль реки, по всей длине. Хватило денег и на то, чтобы отправить деток учиться в Роттердам (Нью-Йорк и Лондон не потянули), но изобретательный сынок не желает расставаться с друзьями и девушкой. Он стращает доверчивого папашу ужасами Гейропы, и тот моментально сдается в пользу патриотического выбора.
Вообще, вечная тема двоемыслия и лицемерия, с которым подростки вступают в стихийный конфликт, в «Выпускном» решена крайне удачно. По сюжету в разгар вечеринки старшеклассники приглашают родителей и учителей в бомбоубежище, где для них якобы приготовлен сюрприз, — и запирают там, чтобы повеселиться вволю. Но старшие, обнаружив в своей тюрьме атрибуты собственной юности — от пропагандистских пионерско-комсомольских плакатов до старого кассетного магнитофона и записей эстрады поздних 1980-х, — идут в отрыв, устраивая пьяную дискотеку и стихийный дебош покруче организованной их детьми вакханалии.
Думая о названии продюсерской компании, снявшей «Горько!» и «Выпускной», — Lunapark, — я невольно вспомнил о выдающейся книге Рема Колхаса «Нью-Йорк вне себя»: там подробно рассказано о том, как феномен великого мегаполиса вырос из первых луна-парков на Кони-Айленде. Точно таким же образом новейшая история России тесно связана с бесконечным переосмыслением советского понятия «халява» и, по сути, определена стремлением к жизни-празднику. На этом бесконечном карнавале в стране, где в году — рекордное количество выходных дней (вы знали?), каждый скрывается за удобной маской, высвобождающей скрытую энергию и спасающей от требований тоталитарного общества. Перевернутые смыслы в этом мире всегда приветствуются: «горько» означает «сладко» и наоборот.
Трейлер «Выпускного»
[video]http://www.youtube.com/watch?v=L_cFgtQ1_lw[/video]
Ну а там, где кончается праздник, исчерпан материал для фильма: недаром в последнем кадре все герои выпускают из рук воздушные шары, прощаясь с опьянением и приветствуя неминуемое похмелье, милосердно скрытое финальными титрами. И корабль, на котором они так и не поплыли в свой выпускной, в это время проходит мимо — напоминая об
Когда выпускной, как любой карнавал, заканчивается, моментально становится ясно, что пароход не случайно уплыл куда-то далеко, а легкомысленный герой отказался от Роттердама. Не надо никуда стремиться. Российская провинция — то самое место, где только и возможно ощутить специфическую горечь новой отечественной комедии. Тем интереснее задаться вопросом, какой смех и какой грех она предложит нам в дальнейшем.