Как вызвать у зрителя первобытный страх: пример «Сияния»

На канале Lessons from the Screenplay опубликовано новое видео, посвященное разбору хоррора Стэнли Кубрика «Сияние».
Никакой другой фильм не пугает меня так, как «Сияние». В других картинах есть моменты, которые заставляют меня подпрыгнуть от страха или волноваться за судьбу героев, но именно «Сияние» действительно будоражит. Гипнотизирует. Заставляет оглядываться с таким ощущением, будто кто-то (или что-то) стоит за спиной. Сегодня я хотел бы проанализировать сценарный подход соавторов Стэнли Кубрика и Дианы Джонсон. Выяснить, чем он отличается от подхода большинства авторов хорроров, и понять, чем именно пугает «Сияние».

Сценарий
Прежде всего, признаюсь, что я так и не смог прочитать режиссерский сценарий «Сияния». Единственная доступная версия — сценарий фильма на этапе постпродакшна, по сути — транскрипция картины. Достаточно погуглив и пообщавшись в твиттере с Ли Анкричем, режиссером третьей «Истории игрушек» и администратором портала TheOverlookHotel.com, я узнал, что режиссерские сценарии находятся слишком далеко от того места, где я живу (в Лондоне в Архиве Кубрика). Но поиски позволили мне узнать, что сам сценарий был написан во время препродакшна. Соавтор Кубрика Диана Джонсон говорила, что она даже посещала площадку, чтобы представить построение сцен. А переписывался сценарий уже во время съемок.
Джек Николсон: «Я перестал читать свою распечатку сценария. Я просто беру ту, которую они набирают каждый день».
Наверное, отчасти поэтому так сложно найти официальный режиссерский сценарий, но также стоит иметь в виду, что Кубрик не любил публиковать сценарии своих фильмов, считая, что «сценарий пишется не для чтения, а для съемок фильма».
И все-таки, в случае с «Сиянием», сам сценарий и фильм создавались одновременно.
К счастью, сохранилось много документальных свидетельств того, как происходил творческий процесс. Так как он проходил?




Творческий процесс
Как говорила Джонсон, «подход Стэнли заключался в том, чтобы продумать, как отдельные фрагменты будут соотноситься со всем фильмом». В конечном счете, фильм был поделен на десять частей, для каждой из которой назначалась карточка с наименованием.
В начале фильма эти названия соответствовали теме каждой секции («Собеседование», «День закрытия»), но по мере развития действия временные интервалы менялись (мы переходим от «месяц спустя» к конкретным «дням недели» и, наконец, времени суток одного дня). Этот эффект замедляющегося времени помогает создать атмосферу динамики и напряженности. Мы понимаем, что постепенно приближаемся к неизбежному, и это никак не остановить.
Пытаясь понять, почему «Сияние» так сильно воздействует на меня, я попробовал представить, чем этот фильм отличается от других хорроров. Первое, к чему я пришел, — это его «сет-ап». Уже на этом этапе мы понимаем, какие опасности подстерегают героев. Вместо того, чтобы заставить зрителя сомневаться в способности Джека навредить своей семье, нам сразу же сообщают, что он страдает алкоголизмом и однажды уже нападал на Дэнни.

Венди: «Мой муж часто прибегает к силе и однажды повредил руку Дэнни».
В одной из первых сцен нам также говорят, что предыдущий смотритель отеля сошел с ума и зарубил свою семью топором — именно это попытается сделать и Джек.

Джек: «Можете быть спокойны, мистер Улльман, со мной такого никогда не произойдет».
Мы, зрители, имеем все основания подозревать и не любить Джека.
Но больше всего меня удивляло то, как рано показываются и объясняются зрителю сверхъестественные элементы.

Хэллоран: «Знаешь, некоторые места похожи на людей. Одни сияют, другие нет».
Из-за этого значительный объем потенциальной загадочности истории оседает, поскольку зрителям, по сути, заранее сообщают, что произойдет. Но дело в том, что самая страшная часть истории — это не то, ЧТО случится, а то, КАК это случится.
С самого начала Кубрик не собирался снимать обычный фильм ужасов. Он хотел задать для жанра более высокие стандарты. Джонсон говорит: «Фильм должен был быть правдоподобным, никаких дешевых трюков или дыр в сюжете, основательная мотивация для героев... Он должен быть очень страшным». И тут мы переходим к тому, что именно сильнее всего будоражит в «Сиянии»: он жуткий.





Чем ощущение жути отличается от страха?
В работе Фрэнсис Т. МакЭндрю и Сары С. Коэнки, опубликованной в 2013 году, говорится: «ощущение жути — это страх, который возникает, когда человек не знает, стоит ли ему бояться того или иного явления, и / или сама природа угрозы двусмысленна».
Примером тому, может быть популярная теория, объясняющая страх перед масками: когда кто-то надевает маску, вы не можете понять, опасен ли он для вас. Его намерения становятся двусмысленны и неизвестны.
Мне кажется, именно поэтому две маленькие девочки из «Сияния» так пугают меня. Когда они появляются, мы видим их издалека и не можем понять, что написано на их лицах.

Девочки: «Привет, Дэнни».
Но даже приблизившись к ним, мы видим, что их лица совершенно бесстрастны. Их присутствие показывает, что они что-то хотят от нас, но сами они совершенно спокойны и их лица ничего не выражают. Та же самая работа о жутком приводит следующий пример. Если вы идете по темной улице и вдруг слышите, как справа от вас что-то движется, ваш мозг сообщает вам, что там опасность. Даже если это всего лишь бутылка, подталкиваемая порывом ветра, по своей природе мы запрограммированы считывать опасность в двусмысленных ситуациях. Так работает инстинкт самосохранения.

В «Сиянии» Кубрик вызывает эти же естественные реакции различными способами.
Например, с помощью музыки — непредсказуемой и вызывающей беспокойство. Иногда она нас пугает, хотя на самом деле ничего страшного и не происходит. А порой она не согласуется с визуальной частью. То есть зрителю всегда приходится быть начеку. Мы постоянно слышим шум, и нам кажется, что рядом — опасность. Но визуально отель очень гостеприимен. Он прекрасно освещен, полон естественного света — это не типичная для хоррора обстановка. От этого чувство тревоги только возрастает. Отель «Оверлук» скрывает под внешне приличной обстановкой какие-то ужасы. Он будто надевает маску.
Пожалуй, мой самый любимый жуткий момент — когда Дэнни играет с машинками. Вдруг перед ним появляется мячик. Но когда мальчик поднимает голову, чтобы понять откуда, он видит только пустой коридор. Сам по себе катящийся мячик не страшен, но двусмысленная ситуация заставляет понервничать. Кто бросил мяч? Чего он хочет?

Дэнни: «Мама?»
Дэнни идет по коридору и видит, что дверь в номер 237 открыта. Именно в тот номер, от которого ему надо держаться подальше.

Хэллоран: «Держись подальше, понял? Держись подальше».
Но вместо того чтобы быть темной и угрожающей, она светлая и даже уютная.
Несостыковка двух этих элементов — скрытой угрозы и отсутствующей видимой опасности — вызывает ощущение тревоги. Ты не знаешь, как реагировать в такой ситуации.
Оборотная сторона такого эффекта — это то, что к концу «Сияние» перестает быть страшным. Или же просто вызывает иной вид страха.
Чем больше мы понимаем, что из себя представляет отель «Оверлук» и духи, его населяющие, тем меньше они пугают.
А когда Джек решает убить свою семью, мы уже понимаем, как на это реагировать.

Венди: «Беги и прячься!»
К концу все превращается в историю о безумце, охотящемся на свою семью с топором в руках. Скорее напряженную, чем жуткую.

«Сияние» — прекрасный образец фильма, который воздействует на психику зрителя и манипулирует ею. Кубрик и его соавтор Диана Джонсон показали, что самый мощный вид страха рождается не от вида монстра на экране, но в нашем воображении. Кубрик продемонстрировал, как с помощью простой истории и гениальных режиссерских приемов вызвать у зрителей первобытные страхи. Сам же он так описывал фильм: «Это просто история одной семьи, члены которой постепенно сходят с ума»