- я еще не видел "Дылду" Кантемира Балагова... При этом вторая картина Балагова еще более изощренно придумана, чем дебютная "Теснота" - 

https://users.livejournal.com/-arlekin-/3609292.html

- то есть по своим кинематографическим качествам действительно близка к выдающемся произведению. Но, во-первых, когда этой "выдающейстью" тебе два с лишним часа поминутно, покадрово тычут в харю - такая навязчивость вызывает противодействие, будь фильм хоть пятижды шедевром; а во-вторых, при видимых отличиях "Дылды" от "Тесноты" ("Теснота" сделана на относительно современном, недавнем - 90-е - провинциальном и даже по российским меркам довольно экзотическом материале, "Дылда" на историческом и ленинградском, как ни странно, более узнаваемом; в "Тесноте" психологическая и экзистенциальная проблематика замешана в большей степени на криминальном, отчасти на этнографическом субстрате, в "Дылде" на социально-политическом, который может сойти за экзотику у зрителей в Каннах, но не в Москве) главное, что сближает обе работы - там и тут режиссер исследует человеческую сущность, погружается во внутренний мир индивида, рассматривает под микроскопом взаимоотношения одного с другим, одного с многими, одного со всеми и с тем, что над всеми (с государством, то есть), но зацикленный на индивидах и связях между ними, совсем не интересуется средой, в которой проводит интересующий его эксперимент, законами ее функционирования.

Хотя казалось бы - уж среда-то, историка-социально-бытовая, в "Дылде" воссоздана - не прикопаешься: осень 1945 года (для пущей аллегоричности обозначенная титрами "первая послевоенная осень" - вроде и конкретно, подсказки никому не нужны; но все-таки без прямого упоминания, что за год, что за война...), Ленинград с его госпиталями, полными раненых; коммуналками, где непременно найдется вредная соседка по общей кухне; битком набитые, не протиснешься, трамваи... и классическая архитектура вокруг, слегка обшарпанная, но сохраняющая изначальное величие. На кухне хозяйничает, а в комнатушке ютится с маленьким мальчиком одна из двух главных героинь, та самая, что зовут для простоты Дылдой, а она в действительности Ия. Работает дылда Ия санитаркой в госпитале, хотя на войне была зенитчицей. Ребенок на самом деле, оказывается, не ее, а боевой подруги Маши сын - та, когда убили отца мальчика, осталась на фронте "мстить", дошла до Берлина, а ребенка с контуженной подругой отправила в Ленинград. Где, как ни удивительно, им удалось выжить, но ожидая возвращения подруги, Дылда мальчика собственными руками... задушила.

Этот поворотный, а для завязки и в целом для фабулы самый ключевой, ну и для образно-метафорического строя картины во всех отношениях убойный момент: молодая женщина, подруга, медработник - доверенного ей ребеночка удавила играючи, то ли в припадке, но нельзя исключать, что нарочно! Трепещет сердце зрительское, а женское вдвойне! Подруга же приходит в гимнастерке после демобилизации, про ребеночка расспрашивает... - не помер ли? Помер, да... Жалко, но мало ли детей в Ленинграде померло - и ничему молодая ветеранка не удивляется, не уточняет, когда помер, отчего: известное дело - война... У заведующего отделением госпиталя, куда к подруге устраивается санитаркой героиня, тоже погибли в блокаду дети... И вот трудовые будни - кого-то из подлеченных бойцов выписывают, а кто-то лежит безнадежно парализованный, но в полном сознании, и сам себе смерти желает... ну как не помочь? Главврач и санитарки сердце имеют, помогают, не жалеют ни средств, ни шприцов... Правда, безутешная мать, после ранения лишившись возможности иметь детей, так мечтает вернуть ребенка, то есть родить нового, что не будучи сама способной к деторождению, доверяет эту миссию Дылде, а на роль отца шантажом (угрожая подать заявление в НКВД...) прочит доброго доктора (Андрей Быков). Дылда вынуждена, чтоб не огорчать приятельницу, после единственного совокупления изображать беременность, но в действительности и она пуста. 

Все это, конечно, рассматривать следует не на бытовом уровне, а на метафорическом - но и для метафоры выходит фальшиво, чересчур манипулятивно - хотя надо отдать должное, эффектно, многие покупаются. Тем более что Балагов ловко работает на контрасте, вводя в сюжет побочную линию. Ксения Кутепова - самая "звездная" участница актерского ансамбля, и роль ей доверена соответственная: Любовь Петровна (только что не Орлова... но может и Орлова, фамилия же не указана!) - жена крупного начальника, живущая в роскошном загородном особняке, чьей-то прежней национализированной усадьбе, и раскатывающая на персональном авто. В этом же авто катается с другом и подросший начальничцкий сынок Саша (передовым киноведам персонаж Игоря Широкова единогласно кажется похожим на Путина - но это из серии "я об них завсегда думаю...") - они пытались Дылду с подругой подснять на улице, Дылда решительный дала насильнику отпор, а подругу и домогаться не пришлось, сама все сделала. Так что снова встретив блатного паренька в госпитале, куда расфуфыренная мамаша пришла со своими буржуйскими сувенирами лицемерно поздравлять-благодарить изувеченных бойцов, девушка не морщится, а парень-то с непривычки как будто всерьез ее увлекается, везет в особняк знакомить с родителями, представляет как невесту. 

Безусловно, "Дылда" Балагова по художественному качеству даже при нечеловечески претенциозных диалогах (сценарист Александр Терехов, вроде бы отталкивавшийся от документальной прозы Светланы Алексиевич - ну да цена той "документальности" тоже грош... - мнит себя новым Андреем Платоновым, не меньше - и что хуже всего, он среди нынешних "магических реалистов" от кинодраматургии не один такой) несопоставима с "Праздником" Красовского - 

https://users.livejournal.com/-arlekin-/3938133.html

- однако "Праздник" в своем эстетическом убожестве и профессиональной беспомощности задним числом оказывается на удивление честнее. Балагов вслед за мэтрами - за своим наставником Сокуровым, за Звягинцевым, Абдрашитовым-Миндадзе и т.п., вслед за А.Германом-ст., наконец - выходит к обобщениям, минуя конкретику, огибая реальные проблемы по кривой. Кривая его вывозит к горним высотам, и страдания обеих героинь, и доктора, и начальничцкого сынка, и даже его родителей ("вы не представляете, что мы пережили" - да можно представить...) разрастаются прям-таки до ветхозаветных масштабов. Градус отчаяния наращивается такой, что когда возвращаясь на квартиру в трамвае героиня попадает в аварию, вместе с ней, убежденной, будто под колесами погибла Дылда, и всякий зритель то же думает. Но нет, Дылда дома сидит, и финальные объятья, "ложное утешение", отказывающее героиням в последней надежде, в прощальном просвете, словно приговор - и вместе с тем столько в нем добра, любви, сочувствия с страждущим... 

Можно ли, стоит ли покупаться на такую, пусть изощренную, разводку? Балагов ко второму фильму просто виртуозно овладел приемами, которые создают репутацию кинематографистам из дикарских тиранических государств: подобно коллегам, к примеру, из Ирана, он смотрит "вглубь", потому что "вширь" нельзя - и денег не дадут, и проката лишат, и ушат помоев выльют, да и славы не стяжаешь; но если сосредоточиться на частностях - то при наличии умений (в чем режиссеру никто не откажет) непременно выйдешь в короли. Ужасно то, что происходит с подругами и вокруг них - но почему же это происходит? Кому, в конце концов, "отомстила" своим мертвым ребенком и пустым животом героиня, добравшись до Берлина?..

И в "Дылде", и в "Тесноте", режиссер не то что ответами - вопросами такими принципиально пренебрегает. Для него это (вслед за старшими товарищами упомянутыми) как бы мелко, несерьезно - ну мало ли что там русские начали войну, устроили себе блокаду, переморили друг дружку, а кого не уморили, того пристрелили или извели еще более зверскими, присущими им способами - и никто даже не отрицает, что все так, но оставляет додумывать самостоятельно, а на первый план выдвигает "гуманистическое", "общечеловеческое", не "разъединяющее", но якобы "сближающее": удобно, выгодно, безопасно - высокохудожественно. А доверчивые политкорректные иностранцы еще и остались в уверенности, будто героини Виктории Мирошниченко и Василисы Перелыгиной - лесбиянки.


Источник